Нефть заполучила репутацию "стратегического" товара в 1970-е, когда картель поставщиков поставил в зависимость западные экономики. С тех пор новые разведки и технологии умножили количество производителей, осложнив возможность использования нефти как политического оружия. Сегодня недружественное государство, такое как Венесуэла, не может нанести удар по западным потребителям, взвинтив цены, потому что цены устанавливаются на глобальном рынке. Подобное государство не может навредить стране-потребителю, такой как США, приостановив нефтяные поставки, потому что США просто купят себе нефть в другом месте. Нефть остается в каком-то смысле стратегическим ресурсом; правительства должны беспокоиться по поводу уязвимости нефтепроводов, танкеров и заводов при военных действиях или террористическом саботаже. Однако увеличение источников нефти во много раз сократило риски для стран-потребителей.

Нынешняя конфронтация между Россией и Украиной показывает, как сильно газовый бизнес напоминает нефтяной рынок 1970-х. Большая часть газа транспортируется по газопроводам. И если страна-производитель решает сократить добычу, потребители на другом конце трубопровода могут остаться без какого бы то ни было альтернативного источника поставок. Это позволяет грубым торговцам стращать покупателей, в том числе, и по политическим причинам. Чтобы наказать демократическое и прозападное правительство Украины, Россия потребовала, чтобы страна приняла повышение цены на газ в четыре раза, в противном случае ее ждет нехватка газа в разгар зимы.

Однако, как показывает история Украины, не все ниточки находятся в руках продавца. Украинцы ответили на российскую угрозу, откачав газ, предназначавшийся для потребителей Европейского союза, вызвав возмущение у этих потребителей, которого хватило, чтобы Россия забеспокоилась о потере репутации надежного поставщика; и в результате Россия быстро восстановила поток газа на Украину. Но важно понять, что потребители не смогут выигрывать битвы в будущем, если газовый рынок станет похож на нефтяной рынок 1970-х еще больше, чем сейчас.

В данный момент Россия беспокоится о своей репутации надежного поставщика, потому что она строит и планирует новые трубопроводы, связывающие ее газовые месторождения с Европой и Азией. Пока потребители не утвердили окончательно российских планов, угроза того, что они могут найти газ в других источниках, вполне реальна. Однако как только они согласятся на российские трубопроводы и будут планировать свое потребление энергии на их основе, страны-потребители могут потерять этот рычаг давления, и на пути российского инстинкта использования газа в виде политического оружия уже не будет стоять ровным счетом ничего. Германия уже импортирует две пятых своего газа из России, и эта доля резко возрастет после строительства нового газопровода по Балтийскому морю.

В России сосредоточено более четверти разведанных мировых резервов природного газа, и благодаря новым разведкам эта доля может подняться выше 30%. Того факта, что Россия - это Саудовская Аравия на газовом рынке, нельзя не признавать. Второй крупнейший игрок - это Иран, который тоже не дает повода утешаться. Страны-потребители должны серьезно задуматься о том, как разбавить российскую мощь в установке цен либо путем построения трубопроводов для доставки диверсифицированных поставок, либо, что наиболее перспективно, путем постройки объектов, необходимых для импорта сжиженного газа на танкерах. Высокие объемы мировой торговли сжиженным газом должны сделать газ похожим на нефть - хорошую нефть дня сегодняшнего, а не дурную нефть 30-летней давности.